Ольга Новикова - Каждый убивал [Журнальный вариант]

Если б не Ника, сразу бы нырнула в свой жежешный дневник.

Тпру! Иногда кажется, что живу для того, чтобы все потом описать.

Жить, как всегда… Нет, сейчас невозможно.

Реакция на чужое горе — она такая разная… Слышишь про смерть любимого актера, незнакомого. Душа заплачет, умоется слезами и обновится. Далекая трагедия, пережитая как своя, просветляет. Но когда вырывают часть твоей жизни, да еще так жестоко, так несправедливо, так беспощадно, то рана сама не заживет. Что-то делать надо.

Описать в дневнике? Кликнуть армию френдов? Люди! На помощь!.. Но про главное, про то, как и где Нику откопали, — ясно, что нельзя даже упомянуть… Помешаешь, блин, следствию. А чему там мешать? Олега упустили, Бизяева фиг достанут. И что, за убийство никто не ответит?! За то, что задули камелек, возле которого душа так отогревалась…

Ника, Никуля… Прямо излучала доброту… Рассказывала она хоть о том, как готовила лопатку ягненка, вкусно перекатывая во рту ее “эполь данье блэз а ля провансаль”, и все вокруг как-то гармонизировалось… Побудешь с ней — и пару дней не огрызаешься, люди кажутся не козлищами, а агнцами…

До тех пор, пока первый пендель не получишь… Не все должно, что можно.

А Лилю надо вытаскивать… Видела уже такое же окоченелое лицо, какое у нее было на том пустыре. Не маска даже, а ширма для того, чтобы скрыть, что душа ее отлетела. И чтобы никто не уговаривал остаться.

В конце универа это было — у одногруппницы зарезали жениха. В нетипичного чеченца дуреха влюбилась. Внешне-то он как раз — вылитый чучмек: прямой нос, плотно сжатые тонкие губы, волевой подбородок и скулы поросли трехдневной бородкой, чисто говорит по-русски… Но с житейской точки зрения — лох, каких поискать, неурядицы липли к нему, как пыль к черному… Но — лингвистический гений… Из общежития, где жила его невеста (хм, у них до брака и переночевать вместе нельзя!), не самым поздним вечером возвращался домой. И пропал. Когда на него утром наткнулись случайные прохожие, очнулся, забормотал: “Малолетки пристали: “Черножопый, дай денежку!”” И как заело — пока не умер, все повторял с диковинным для него плебейским акцентом: “Черножопый, дай денежку!” Никакой не жмот был — из принципа, наверное, не раскошелился. Отморозков не нашли. Невеста-вдова на похоронах стояла вот точно с Лилиным лицом, а ночью выпрыгнула с тринадцатого этажа, из своей общежитской кельи.

Зябко… Анжела убирает с колен ноутбук, напяливает шелковую пижамку и снова утыкается в экран. Быстро проглядывает десяток новых писем, о которых предупредила почтовая плашка на главной странице Яндекса. Читает только тему послания и от кого пришло… Тапир не откликнулся, даже ритуально не пособолезновал… Может, до него не дошло письмо про Нику? Но он же с Бизяевым сейчас сотрудничает… Наверняка ему сообщили о трагедии… Когда у него отец умер, я все бросила и прилетела, а он… Знает же, чем Ника для меня была… Да и сам ее добротой и надежностью пользовался…

Ладно, срок еще не вышел, подожду… Может, там, на их сходке ни минуты свободной нет. Мало ли какие причины могут быть…

И чтобы не растравлять себя, Анжела срывает злость на своем почтовом ящике. Приглашения, просьбы… Стоит одному помочь, как подваливают десятки жаждущих и страждущих. На всех жалости не напасешься. Да сейчас вообще не до них. Все — удалить!

Многих констатация собственного бессилия успокаивает, Анжелу же бесит, когда она слышит “А что я мог?.. Против лома нет приема…” и другую подобную отмазку. Всегда можно помочь. Если не бояться броска в пекло чужого горя… Если не приберегать для себя свои возможности и связи, если не скупердяйничать и подумать как следует, то из любого тупика, кроме смертельного, есть выход.

Она вскидывает голову, вопрошая не потолок даже, а проникая взглядом в небо: что делать? Как будто получив ответ, наклоняется к клавиатуре и набирает в поисковике “Виктор Бизяев”. Несправедливость, если с ней не бороться, плодится, как микробы.

Вчера был прокол — не подготовилась к встрече, от горя и от растерянности напилась и не использовала контакт с фигурантом Никиного дела. Виновата. Надо исправлять. Может, изучение информации на что-нибудь натолкнет…

Начинает она с официального сайта главы думского комитета. На главной странице — самые последние события: фигурант принял участие в расширенном заседании Министерства связи и массовых коммуникаций, выступил с отчетным докладом на пленарном заседании, прокомментировал предложение Председателя правительства… Бла-бла-бла… Хрень всякая…

Ну-ка, заглянем в раздел “Публикации”. Ого! Шесть книг: две написаны в соавторстве с академиками — явно прикупил их по дешевке; сборник выступлений, сочиненных референтами, есть даже парочка якобы собственных монографий — “Будущее горнодобывающей инженерии”, “Типология угольных месторождений”. Впрочем, и их могли помощники сляпать. Он же, оказывается, еще доктор экономических наук. Как это раньше говорили? Не отходя от производства защитил две диссертации.

Ну-ка, нажмем плашку “Биография”. Кузнецк, учеба в Москве, женитьба на дочери министра Тяжмаша… Так, тут есть подраздел “Без галстука”… Может, там что-то человеческое найду? “В школе Виктор был блестящим учеником и заядлым драчуном: он всегда отстаивал справедливость, а если слова не действовали, то и с кулаками… Выпускники Бауманки с удовольствием вспоминают высокого русоволосого спортсмена, отличного товарища и блестящего студента… Добился реальных успехов как инженер, ученый и политик, прекрасно состоялся как сын, отец и дед”.

А как муж? Что ж это упустили? В полукруглую годовщину августовского путча шеф довольно похоже изобразил, как гэкачепист-неудачник с дрожащими руками, когда стал замом Горбачева, похваливался, что жена, мол, довольна… Скоро, глядишь, и длину эрегированного члена станут указывать.

Скудноватый словарь у его пиарщиков. Но как меняются представления об идеальной биографии… Раньше бы ни за что не упомянули про драки. Вот она какая, современная разновидность триады “комсомолка, спортсменка, красавица”…

Но и это ничего не дает…

А что в анонсах?

Прочитав первое объявление, Анжела хлопает ладошками: завтра в десять утра у Бизяева пресс-конференция.

Отменит или нет? Наверняка давно запланирована, тема дежурная, но ведь без вопросов об Олеге не обойдется… Струсит или ринется в бой? Ладно, что гадать. Пойду! — решает она, скосив глаза на циферки в правом нижнем углу экрана: ровно три ночи… Ого…

Ее ежесуточная норма — восемь часов беспрерывного одиночного сна на широком ортопедическом матрасе средней жесткости с независимым пружинным блоком. Часом меньше — и уже не та реакция при выходе на ринг, которым ей представляется вся ее жизнь, и не только профессиональная.

Но сейчас выбора нет.

Никогда не была и не буду рабой режима — ни политического, ни гигиенического.

Еще полчаса уходит на то, чтобы выудить информацию о связях Бизяева с люберецкими, о какой-то секретной коллекции бриллиантов…

“Ладно, хватит!” — зевает Анжела, настраивая будильник на вставание, а себя на сон…

“Я не могу сейчас! Хотите поговорить — подчаливайте к “Новостям”!” — эхом повторяется в ушах категоричность Анжелы. Отчеканила-отбрила.

“К каким “Новостям”?” — недоумевает Глеб. Ладно, хоть трубку подняла. А не выждал бы до половины десятого, возник бы раньше — и подалее “новостей” могла бы послать…

Но приказной тон подчиняет, и он, немного тушуясь, спрашивает:

— А где это?

— Господи, да посмотрите в Интернете! Зубовский бульвар, агентство “РИА-Новости”. Некогда мне объяснять!

— Как вас там найти? — продолжает тупить Глеб.

— Пресс-конференция Бизяева в десять. Все-все, я и так опаздываю!

Глеб держит у уха трубку, издающую короткие “пи-пи”. Словно ждет хоть “пока” или какого другого слова или знака, обозначающего прощание. Не сердится на Анжелу — встреча-то в результате назначена. Да еще и Бизяев в придачу! Вот что значит интуиция профессионала. Дернул за правильную нитку — и, глядишь, весь клубок начнет разматываться.

Доехать до “Парка культуры” — двадцать шесть минут, минут десять накинем на пеший ход… Надо бежать! Если начнут как объявлено, то он и так опоздает… Да и Анжела в своей девчачьей машине может в пробке застрять… Хотя я же не знаю, откуда она со мной говорила… Может, от мужика, от какого-нибудь олигарха… И он ее на вертолете домчит вовремя…